Дом в Подмосковье в стиле ар-деко
Многие читатели интерьерных журналов думают, что принципиальные заказчики, влюбленные в совершенно определенную художественную эпоху и квалифицированно разбирающиеся в ее приметах, – баснословный раритет. То есть туманно пожелать дом “в классике” – дело нехитрое, а заботиться о том, чтобы в этом случае, скажем, лепнина на потолке честно соответствовала булевским комодам и “столовым часам работы славного Leroy” – это уже дело архитектора, и только его.
Общий вид гостиной. Два дивана, Vladimir Kagan. Кресла и пуфы (1950-е, как и диваны), Bassam Fellows. Торшер, Tekna. Слева видны ведущие в кабинет раздвижные двери, обтянутые кожей.
Но вот, например, хозяин этого дома с особой симпатией относится к искусству двадцатых-пятидесятых годов прошлого века и потому с самого начала подыскивал себе жилище именно в этом духе. Ключевое слово – “подыскивал”; Подмосковье – не окрестности Вены, Мюнхена или Праги, тут изобилия заброшенных ардекошных вилл на вторичном рынке недвижимости нет.
Фрагмент гостиной. На переднем плане — раритетный журнальный столик из цельного блока мрамора по дизайну Эммануэля Бабледа. Металлический портал двустороннего камина (вторая сторона выходит в столовую) спроектирован архитекторами. На полу дубовый паркет. Потолочный светильник, Lindsey Adelman Studio.
И тем не менее клиент все-таки нашел устраивавший его дом, построенный, правда, недавно, зато отвечавший его стилистическим запросам – где-то на грани между поздним конструктивизмом и основательным ар-деко.
Общий вид столовой. Стол, Kravet (позже фабрика сняла эту модель с производства, так что вещь в своем роде уникальная). Диваны, Moebel Design.
Впрочем, дом все-таки нуждался в переделке. Архитектор Олег Клодт, которого заказчик пригласил для реконструкции, отзывается об исходном проекте с искренней симпатией: “Это очень хорошо спроектированный дом, по части характерных для конструктивизма деталей здесь было много удач”.
Кухня. Стол — современная реплика по дизайну Жуакина Тенрейру (1940-е). Кресла винтажные (работа Джорджа Накасимы). За стеклянной перегородкой — черная кухня. На столе: кубки для шампанского “Золотой дворец” и “Глоток золота”; стакан для воды “Желание”, все Sieger.
Но он уточняет: в смысле функциональности заказчика не все устраивало. Хотя дело здесь явно не только в функциональности. Появившиеся в обновленном доме каннелированные стены лестничного холла или окна от пола до потолка в эркере гостиной – детали не из разряда хозяйственно-практических моментов, но на ощущение стиля работают превосходно.
Лестничная площадка второго этажа. Винтовая лестница была в доме и до перестройки, но архитекторы немного изменили ее пространство — например, добавили каннелюры на стенах, чтобы лучше соответствовало стилистике 1930–1940-х.
Трансформация была решительной: теперешняя гостиная появилась на месте бассейна, кабинет занял место гаража. “Но заданное ощущение пластики пространств мы старались сохранить”, – настаивает Олег Клодт. Дом в целом стал гораздо светлее, но это ведь тоже вполне в духе того стиля, который выбрал хозяин, настоявший для одной из комнат на солнечном живописном плафоне в манере Дейнеки.
Комната дочери. Мебель винтажная: письменный стол — работа Ханса Вегнера, а кресла — Джорджа Накасимы. Потолочный светильник, Roll & Hill.
Налево от двусветной галереи первого этажа расположены кухни, направо – столовая и гостиная (с проходом в приподнятый по отношению к общему уровню кабинет). На втором этаже находятся комнаты сына и дочери. Еще выше помещены хозяйская спальня с гардеробными (как раз над бывшим гаражом) и башенка с небольшими спортзалом и кинозалом.
Фрагмент спальни хозяев. Прикроватный столик, Ochre. За дубовыми гардеробными шкафами находятся хаммам и душевая. Постельное белье Athena Platine, покрывало Triomphe Platine, все Yves Delorme. Плед из меха золотой лисицы, “Меха Екатерина”.
“Изначально в этом доме была очень суровая расцветка – гостиная серая, кухня белая и так далее, – объясняет дизайнер Анна Агапова, работавшая вместе с Клодтом над созданием интерьера. – Наш заказчик предпочитает более открытые цвета, мы – менее. Так что я даже не скажу, сколько раз нам пришлось делать пробные выкраски, прежде чем нашелся вариант, который всех устроил”.
Веранда для спа-процедур. Пол вокруг ванны-бассейна выложен тиком. Кресло, Sutherland.
Однако самой долгой и самой затратной частью работы стал подбор мебели. В сегодняшнем виде интерьер подкупает не только обилием прекрасных винтажных вещей коллекционного качества, но и редкой выдержанностью.
Фрагмент гостиной. Украсить интерьер монументальными фотографиями совершенно иных по духу архитектурных памятников (София Константинопольская и Версаль) — идея дизайнера Анны Агаповой.
Ради этого пришлось перебрать тысячи предметов, творчески комбинируя выписанные со всего света исторические образцы с современными репликами, – и заказчику, всерьез изучавшему искусство первой половины прошлого века, при этом переборе было что сказать по существу.
Фрагмент столовой. Антикварный комод, на нем лампа, Martinelli Luce. Гипсовые панели, крашенные в зеленый цвет. Кресло, Rose Tralow, обитое кожей, — современная реплика по дизайну 1940-х.
Но результат никто не воспринимает как застывшую музейную данность, перемены возможны и здесь – если только найдутся вещи еще более драгоценные и еще более выразительные.
Этажи дома соединены эффектной винтовой лестницей. Эллиптический столик-консоль сделан на заказ. Площадка внизу выложена мозаикой из юрского мрамора.
Текст: Сергей Ходнев
Продюсер и стилист: Наталья Онуфрейчук
